Известно, что пешая саранча — мирное и не слишком прожорливое насекомое. Не страшнее кузнечика. Но под воздействием долговременного стресса она превращается даже внешне в другое насекомое — саранчу перелетную.
Проводился эксперимент:
В закрытый садок, где с комфортом жили «пешеходы» стали добавлять новых насекомых, так, что плотность населения постепенно возрастала. До сих пор мирные существа вдруг вспомнили, что жвалами можно не только траву жевать, и стали драться. Причем пищи хватало всем, а вот территории стало недостаточно. вскоре численность сократилась до уровня несколько большего, чем до опыта. Жильцы нервничали, но не очень. Есть, однако стали больше.
Тогда условия изменили. Стенки садка заменили зеркалами. Теперь саранча видела множество других особей, избавиться от которых не было возможности. Снова началась резня, численность сильно упала, но дальше… У пешеходов стал деформироваться «череп» и расти крылья! То есть, на генетическом уровне сработал механизм, позволяющий уйти от источника стресса.
Город — место приспособленное для производства, но мало приятное для жилья. Здесь тесно. Люди живут, в буквальном смысле, на головах друг у друга. Чтобы люди не бежали из города, в нем появляются всяческие приманки: более красивая одежда, зрелища, повышенное чувство безопасности, как следствие организованной системы самообороны. Система гильдий и цехов позволяет избежать вторжения чужаков. Но город растет, и, постепенно, в нем происходить «кучкование»: наш конец, наш двор. А где есть «наш», там появляется «не наш».Повышенный уровень стрессорности может быть повернут в положительное русло, например, на соревнование. Но, это если найдется человек, осознавший ситуацию, и имеющий достаточно решимости и способностей, чтобы ее разрулить. Если же такого человека нет, соревнование превращается в конкуренцию, а она порождает еще больший стресс. Так появляются Луддиты, громящие неповинные машины. Так появляются дворовые компании на принципе «против кого дружим». Некоторые из них перерастают в банды — массу их мы видели в 90-е годы.
Однако, погромы и налеты не снижают общую стрессорность. То, что было вызвано чрезмерно высокой плотностью людей, обрастает массой других стрессорных факторов. Все это растет как снежный ком.
В условиях постоянного стресса человек стремится сбросить накопившееся недовольство. А самый простой способ — сбросить его на того, кто отличается от тебя: носит шляпу, очки, портфель. Или имеет внешность, непохожую на твою. Или фамилию, которая, как тебе кажется, чужого происхождения. Или, как тебе кажется, исповедует неправильную религию или идеологию.
Обрати внимание, в Китае не было никаких серьезных конфликтов с ютаями (китайскими евреями). Китай был великой сельскохозяйственной страной, города играми не производственную, а административную роль и не создавали столь сильных перманентных стрессов. А в Европе, с ее чисто городской культурой производства, были гонения и на евреев, и на цыган, и на «просто бродяг». У них не было «своего» государства, они везде воспринимались как чужие. А вот на арабов гонений не было, хотя как раз с арабами шли многолетние войны.
Человек думающий, конечно, заметит у себя такие глюки, проанализирует их, и научится бороться. А вот «Человек простой» думать не любит. Ему подавай схему поведения.
Так вот, язычество гасит стрессорные конфликты в момент их зарождения. Нет чужих народов — есть конкретные чужие люди. При этом доставалось такому чужаку по делам его. Характерная деталь: когда в Русском селе цыган крал лошадь и попадался, его сдавали, намяв бока, в полицию. А если коня крал Русский, его на месте забивали насмерть, зная что это преступление и придется откупаться или кто-то пойдет на каторгу
